Уйдет ли Путин досрочно?
Версию британской прессы о досрочных выборах президента России Sobesednik.ru обсудил с известным политологом.
Британская газета The Times, ссылаясь на анонимные кремлевские источники, сообщает: Владимир Путин может назначить проведение досрочных президентских выборов перед непопулярными экономическими реформами. Журналисты ссылаются на источники из окружения президента, пожелавшие остаться анонимными: якобы большинство чиновников, в том числе Алексей Кудрин, начинают напоминать президенту, что экономические реформы всё же необходимо проводить и дело не терпит долгой отсрочки. Следовательно, дату президентских выборов лучше назначить раньше.
Газета напоминает, что на данный момент экономика России пострадала из-за падения цен на нефть и западных санкций. В то же время, если провести такие реформы, как увеличение пенсионного возраста и повышение налогов, избиратели останутся недовольны.
— На моей памяти о возможности досрочных президентских выборов впервые написал журналист Константин Гаазе в издании «Слон» сразу после отставки Сергея Иванова, — говорит политолог, доцент Института общественных наук РАНХиГС Екатерина Шульман. — В принципе степень адаптивности нашей политической системы к меняющимся обстоятельствам достаточно высока. На протяжении последних 15 лет мы видели самые разные инкарнации и обличья, которые один и тот же политический режим, одна и та же политическая система может принимать. У нас был первый срок [Путина] — либерально-реформаторский. Второй — охранительный. Сейчас это уже позабыли, но на самом деле период 2006–2007 годов был периодом довольно серьезной реакции. Это было ответом на первую оранжевую революцию на Украине и другие изменения на постсоветском пространстве, которые были отнесены к той же категории «цветных революций». Потом у нас неожиданно появился преемник, достаточно либеральный — Дмитрий Медведев. Его четырехлетнее правление было периодом если не либерализации, то хотя бы либеральных надежд, и одновременно — при нем случился конфликт с Грузией. Потом мы увидели третий срок Путина, который совершенно не был похож на два предыдущих, с совершенно с другой повесткой — изоляционисткой, гораздо более агрессивной по отношению к внешнему миру и гораздо более консервативной внутренней политикой (причем даже не столько консервативной, сколько охранительной, направленной на защиту от всякого рода угроз — реальных и воображаемых).
Это говорит о том, что система может видоизменяться для того, чтобы выживать, — объясняет эксперт. — Ради этого она готова на очень многое. Она не ригидна, вопреки тому, что о ней обычно говорят. Следовательно, любые сценарии, которые будут способствовать выживаемости, вполне реалистичные и рассматриваемые, тут нет никаких абсолютных запретов. Вариант преемника столь же возможен, как и набор других публично обсуждаемых и необсуждаемых сценариев. Ничего невероятного в этом нет.
— Несмотря ни на что, рейтинг у Путина очень высокий? И если даже допустить мысль о том, что он уйдет досрочно, кто может прийти ему на смену?
— Рейтинг был вполне высоким — радикально выше, чем у любого другого измеряемого политического деятеля, — и в 2007-м, 2008 году, что никак не помешало, а наоборот помогло успешно реализовать операцию с преемником. Более того, когда он решил возвращаться в 2011 году, его рейтинг был на историческим минимуме. И это тоже ничему не помешало. Не надо абсолютизировать результаты социологических опросов, проводимых в закрытой, не свободной политической системе. Это не электоральный рейтинг, как его понимают в странах со свободными выборами. Это немножко другое. Это скорее отражение телевизионной новостной политики. Соответственно, я бы к этому не привязывалась.
Моя мысль простая: любые варианты возможны. Мы видели самые волшебные трансформации — как риторики, так и практики, как персоналий, так и институтов. Мы можем увидеть их еще раз. Я бы призывала этому особо не поражаться, — говорит Екатерина Шульман. — Разумеется, когда смотришь из сегодняшнего момента, наиболее вероятным сценарием кажется то, что в 2018 году происходят президентские выборы, на которые идет нынешний президент. Это, что называется, дефолтный сценарий. Но из этого не следует, что он единственный возможный.
Что касается именно досрочных выборов, я как-то не вижу в этом резона, потому что еще одно свойство нашей политической системы — это нелюбовь ко всему чрезвычайному. У нас предпочитают соблюдать процедуру или хотя бы создать видимость такого соблюдения. Система пытается избежать чрезвычайных событий. Она хочет выживать, она хочет двигаться предпочтительно плавно. Даже те совсем из ряда вон выходящие вещи вроде того, что случилось в 2014 году, происходили по процедуре: вот референдум, вот поправки в Конституцию, вот Совет Федерации дает разрешение на использование войск за пределами РФ. То есть всё это происходило не в режиме революции, а хотя бы с видимостью регулярной законности. Досрочные выборы — это что-то чрезвычайное, чего система побаивается. Она пытается сохранить равновесие. Любые выходы из рамок обычной процедуры способны ее разбалансировать, а сейчас она и так не в лучшем состоянии, в первую очередь по экономическим причинам. Ресурсы, которыми она распоряжается, убывают, тогда как в течение 15 лет они только прирастали, пускай с небольшими паузами вроде кризиса 2008–2009 годов. А сейчас они убывают. Поэтому она будет себя беречь, как замерзающий человек, который начинает экономить калории.
— Может, британские журналисты правы? Экономическая ситуация в стране оставляет желать лучшего, недовольство народа растет…
— Статью явно писал человек, привыкший к демократической системе: «плохая экономика приводит к народному недовольству, и правительство вынуждено уйти в отставку». Ничего такого у нас не бывает. В отставку у нас уходят не поэтому. Так что идея «уйти досрочно, чтобы успеть провести непопулярные реформы» кажется мне достаточно фантастической. Отдавая должное авторами статьи, надо сказать, что они указывают: «Путин отнесся к идее скептически».
— Если все же допустить мысль о досрочных выборах, то кого вы видите на месте нынешнего президента?
— Это довольно бессмысленный вопрос. Во-первых, угадайка — глупое занятие. А во-вторых, политической науке безразлично, как будет звучать его фамилия. Кто бы он ни был, это будет человек системы, избранный и выдвинутый ею. Его задачей будет сохранение системы путем адаптации ее к меняющимся обстоятельствам, и он будет действовать в достаточно жестких рамках, заданных этими обстоятельствами — прежде всего, экономическими, — заключает Екатерина Шульман.